Ответ на вопрос, каким должен быть дизайн выставки «Не верь глазам своим», вообще говоря, находится в самом названии, в кураторской концепции и в эффектах экспонатов. Эффекты эти, впрочем, не сводятся лишь к удивлению. Обманки, подобно зеркалу и миражу, дают каждому иллюзорный и одновременно реальный образ творческой силы, которую зритель, поддавшись мистификации, на миг приписывает себе. К тому же двусмысленность — наглядное проявление диалектики.
Главную свою задачу мы видим в том, чтобы сконцентрировать внимание зрителя на экспонатах посредством конструирования места, пространства, которое при этом должно соответствовать самим экспонатам, обманчивым и амбивалентным, часто иллюзорным. Значит, пространство выставки тоже должно иметь двоякую природу. За каждой плоскостью, каждым непрозрачным контуром зритель увидит нечто иное. С одной стороны, пространство должно содержать непрозрачные зоны, тела и предметы, точки центробежной активности и энергии, потаенные или недоступные участки, полости, черные дыры, символический космос. С другой — мы должны увидеть последовательности, множества предметов, цепочки тел, каждое из которых выявляет другие, бесконечно проникающие из невидимого в видимое, из непрозрачности в транспарентность. Здесь, как и у самих экспонатов выставки, необходимы и тождественность и инаковость. Это неизбежно наводит на мысль о применении зеркал в экспозиционном дизайне: каждая плоскость пространства словно станет являть свое зеркало, создавать свой мираж, бесконечность, в которой разместятся экспонаты. В бесконечном времени и бесконечном пространстве не существует целей; такое отсутствие цели и есть наша цель. Зритель не должен задаваться вопросом «зачем?», но только «как?». Почти материальная и притом ирреальная поверхность зеркала проецирует симметрию обратного изображения, где левое находится справа, словно у призрака.
В каждом музейном объекте должен отражаться весь остальной мир. Мы как бы создаем механизм отражений, вечно повторяющихся и отсылающих друг к другу фигур, красок, светов. (Так?) По этому пространству зритель двигается от тайного к расшифрованному. Процесс расшифровки мы усилим соответствующими музейным вещам наборами символов, знаков, указателей. В нашем случае зрительское восприятие не будет ни сознательным, ни бессознательным: оно само порождает сознание через пространство и механизм отражений и миражей в пространстве. Но вместе со всеми этими разнообразными смысловыми эффектами пространство переживается на глубинном уровне, образованном удвоениями, отзвуками и отголосками, отражениями и редупликациями, не имеющими ничего общего ни логикой, ни с формализмом. Однако может ли существовать зеркало без антизеркала — без непрозрачных, слепых поверхностей? Нет. Таким образом, мы констатируем необходимость включить в пространство полупрозрачные, прозрачные и непрозрачные плоскости, которые являются тенями и создают тени. «Горюя среди теней», зритель максимально окажется погружен в героический, неустанный и сложный современный пессимизм, где всё не то, чем кажется.
Самое важное, пожалуй, что сказано было нам кураторами о значимости проекта, — то, как искусство, созданное ради иллюзии, само оборачивается иллюзией, ведущей неустойчивое существование на грани реального и ирреального.
Мы старались придать дизайну синкретический характер — соединить на равных всё со всем, все составляющие. Мы старались вовлечь зрителя внутрь особой территории, насыщенной символами. Декорации, которые мы строим, обеспечат вход в реально существующее, но и символическое пространство, что не разгораживает искусство на периоды, виды и отряды.