Выставка невероятно сложна, части её осуществляются в бесконечно разных формах и пространствах, комбинируют множество основ и наслоений, множество конвенций, простираясь, как ландшафт, от тотальных инсталляций до картин в рамах. Нам нужно было любой ценой добиться экспозиционной цельности. Эта проблема усугублялась ещё и тем, что анфилада Главного штаба — совершенно гетерогенное пространство, к тому же лишённое необходимой нейтральности.
Мы с художниками и куратором решили встроить экспозицию в анфиладу Главного штаба в виде неразрывного, закрытого со всех сторон пространства, встроенного в анфиладу, но и изолированного от огромного внутреннего двора здания Росси. Мы соединили все комнаты экспозиции закрытыми коридорами. Мы полностью изолировали выставку от среды, в которую она встроена, включая стационарную вентиляцию, свет и систему безопасности. Таким образом, зритель, войдя в пространство первой инсталляции «В будущее возьмут не всех» уже ни с чем не соприкасался, кроме тотального музея. Мы как бы встроили музей в музей.
Основной идеей для графического оформления выставки «В будущее возьмут не всех» мы решили сделать «билет на поезд, идущий в будущее». Ведь раз есть поезд в будущее, то должен быть и билет на этот поезд. Напомним, что Уорхол в 1968 году сделал плакат для своей выставки — в виде билета на городской автобус. Это оказалось очень эффектным. Плакат получил тогда первую премию на первой Варшавской биеннале. Для плаката, по мнению другого гения, Хенрика Томашевского, считается идеальным максимальное увеличение чего-либо очень небольшого до размера большого листа. Кроме того, интересным что-либо делается тогда, когда можно увидеть, что оно подобно или аналогично чему-то другому. Поэтому плакат, похожий на билетик, мы сочли максимально выразительным. Мы также действовали в поддержку самих художников, находящихся в постоянном процессе переосмысления и обновления, и словно бы показывали на примере из их собственного творческого арсенала, как Кабаковы производят, продвигают и изменяют саму концепцию художественной практики. Мы предложили и зрителям стремиться поспевать за происходящим, купить билет, прийти на выставку, попасть в несущееся в неизвестность будущее из скучной современности, зацикленной, подобно видео. Билет в будущее как бы говорит нам: представление, что художники могут помочь увидеть хотя бы контуры проекта переосмысления нашего мира, несомненно, одна из причин, по которым современное искусство и вызывает острый интерес. В самой типографике, сконструированной нами, есть некая прибавочная символизация: здесь явна адресация к гротескам, пластикой своих знаков отсылающим нас к советскому книжному оформлению конца 70-х — начала 80-х годов и выполненным с учетом использования как в маленьких размерах, так и в плакатных. В этих шрифтах есть ряд ярко выраженных особенностей: высокий уровень x-height, гипертрофированные выносные элементы, большие визуальные компенсаторы и ловушки для краски. Кроме базового стилистического решения присутствуют и экспериментальные нюансы, меняющие общее визуальное восприятие текста в нужную нам «билетную» сторону. Вообще, почти цитируемый нами билет на поезд — это так называемый билет Эдмондсона, которым вся Европа, включая СССР, пользовалась более 100 лет. На нем часто присутствовала стрелка, если он куплен в один конец, и две стрелки в противоположных направлениях, если билетик куплен в оба конца. У нас билет в один конец. Покраска пополам означала скидку 50 процентов. Художникам полагается скидка. Следующий принципиальный момент, на который мы обратили особое внимание, — это подписи и экспликации. Мы напечатали дубликаты подписей на бумаге с картинкой, переводом и экспликациями, надели эти 87 тиражей на крючки в укромном месте зала. Зритель мог спокойно и бесплатно прочитать более подробный текст о работах, а потом вставить билет в кляссер, тираж которых мы тоже изготовили. Таким образом, зритель как бы сам составлял и уносил с собой каталог выставки. Подобное решение предполагает коллективное осознание причастности к происходящему, расширяет горизонты коллективного опыта зрителя и показывает пример нового музейного производства.